Запомните, то, сколько Вы работаете (а тем более) никаким образом не отражается на Вашем личном счету в швейцарском банке.
Иначе, самыми богатыми людьми были бы те, кто с утра до ночи разгружает вагоны. Или валит лес. Или разносит почту.
Связь между работой и деньгами в нас была запрограммирована нашими родителями в далеком детстве. А в них, в свою очередь, нашим родным государством. Т.к. в то давнее время это было выгодно. Государству. Но никак не самому человеку.
В любом походе есть баба-нытик. Я не знаю, откуда они берутся, но даже если тщательно подбираешь команду, все равно одна, да прокрадется. Как правило, это новая девушка какого-то очень хорошего парня, без которого поход будет не походом. Думаешь, ладно, из-за него придется потерпеть. И сейчас так же. Ей всегда что-то не так. Рано утром, когда все готовы и стоят с рюкзаками, потому что с вечера договорились выйти в горы по холодку, эта бабца еще спит, но без нее пойти нельзя, потому что клевый парень не может бросить свою даму. Все топчутся, ждут пока она примет душ и накрасит ресницы, потому что она не она без макияжа. Потом она полдороги до горы стонет, что для нее утро не утро, пока она не выпьет свежемолотого кофе, она просто не может без кофеина начать впускать в себя новый день. Сидим, пьем кофе в придорожном кафе, солнце начинает палить, и вся компания понемногу закипает. Какую-то часть пути она стонет, что «Серёжечка, я надела не те ботинки», а в горах грязно, шел дождь и теперь белые вставки на ее ботинках перестанут быть белыми, а ей жалко ее ботинки, ведь для ее ножек очень сложно подобрать обувь, у нее очень высокий подъем, в детстве она хотела стать балериной, но там какие-то жуткие интриги были, так что не сложилось (наверное, к первой тренировке не подавали кофе). Вся компания снова ждет, пока она сгоняет в отель и переобуется во что-то менее гламурное. Когда все суют свои разгоряченные тела в горное ледяное озеро и ложатся на спину, чтобы видеть небо и нависающую гору, она пробует пальчиком воду и верещит на всю долину: — О Боже мой, как холодно, это же сущий лед! Серёжечка, я просто не могу сюда залезть. Сводит ногу, Серёжечка, у меня сводит ногу. «Ой, паук», «ой, устала», «а может быть туда уже не пойдем? И так понятно, что тут везде одно и то же — скалы и скалы». К середине дня хочется ее прибить вместе с Серёженькой (не такой уж он и незаменимый, в следующий раз хрен возьмем его с собой, если только он прямо сейчас не скинет свою бабцу с обрыва на хрен). Команда начинает распадаться на тех, кто хочет продолжать идти и тех, кому жалко дамочку — не бросать же ее здесь, не по-пацански это. Вместе так вместе. А бабца, почувствовав поддержку, начинает блажить с утроенной силой. Поздно ночью на привале не выдерживаю и все же задаю Серёже главный вопрос: — Зачем? Зачем она тебе? Ты умный, классный, а эта жаба — квинтэссенция всего пoшлoдрoнcкого, что когда-либо создавал мир. И Сережа отвечает, честный и классный, как и всегда: — Понимаешь, с ней легко быть мужчиной. Отогнал паука и ты принц, обнял-согрел после купания — и ты король. А как быть настоящим мужчиной рядом с вами? Никак. Вы же лошади. 5ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА
